Гаремы самодуров
Рязанский самодур князь Гагарин владел гаремом, состоявшим из семи девок и двух цыганок. В обязанности последних входило научение крестьянок зажигательным пляскам и душевным песням. Растленные в совсем юном возрасте серальки Гагарина жили в жесточайших условиях. Они были лишены всякой свободы вплоть до того, что им запрещалось даже смотреть в окно. За любое непослушание они подвергались насилию и избиению, а перед гостями барина должны были разыгрывать счастье, петь и не помнить об унижениях и побоях.
Ещё одним психически нездоровым помещиком слыл генерал Лев Измайлов, против которого даже пытались завести уголовное дело.
Этот своенравный господин любил устраивать пьяные торжества, в кульминации которых к гостям выходили гаремные девицы. Но если посетителей поместья было много, дворянин отправлял своего управляющего за новыми жертвами, в роли которых выступали как девушки, так и замужние крестьянки.
Однажды количество приглашенных на праздник было столь велико, что Измайлов велел своему приближенному отправиться за дополнительной партией сералек в соседнюю деревню. Но местные мужчины взбунтовались против такого беспредела, и даже избили посланника дворянина. В ответ на это Измайлов уничтожил всё поселение, предал огню их дома, посёк всех мятежников и всё-таки добился своего.
Число постоянных наложниц генеральского гарема равнялась 30, хотя его состав непрестанно обновлялся.
Для исполнения «прихотливых связей» отбирались девочки 10 -12 лет, которые спустя какое-то время сменялись более молодыми серальками. Из всех растленных девиц Измайлова самая незавидная судьба была у Нимфодоры Хорошевской, которая в возрасте 13 лет после безжалостных избиений стала достоянием его гарема. Проведя в нём три месяца, она была сослана на каторжные работы на поташный завод. Но самое страшное то, что впоследствии следователи выяснили, что это бедная девочка приходилась Измайлову дочерью, мать которой в своё время тоже была его сералькой.
Гарем Юсупова
Достоверно неизвестно, но многие знаменитые личности XIX века отмечали в своих воспоминаниях, что у князя Николая Юсупова — большого эстета и богатейшего человека Российской империи, имелся свой собственный гарем из крестьянок.
Особенность этого сераля заключалась в том, что все его наложницы обладали неимоверной красотой и в обязательном порядке обучались балету. Для повышения профессионализма сералек Юсупов пригласил на должность преподавателя известного балетмейстера Йогеля.
Князь весьма дорожил своим женским коллективом, который он представлял гостям в дни шикарных празднеств. На протяжении всего торжества дворовые девушки танцевали, а в конце, когда Николай Борисович подавал секретный сигнал, девицы скидывали с себя театральные костюмы, и представали перед собравшимися похотливыми стариками в обнаженном виде. В этот самый момент князь вставал, и демонстративно долго аплодировали своей труппе, его примеру следовали все приглашённые, которые вместе с ним участвовали в последующей оргии.
« Голова Бориса Годунова: почему невозможно восстановить внешность царя
Анализ стихотворения «Забытая деревня» Некрасова
Некрасов был общепризнанным поэтом-реалистом. В своем творчестве он рассматривал любую проблему не только с одной стороны. Ярким примером такого глубокого анализа является стихотворение «Забытая деревня» (1855 г.). Поэт видит причину народных страданий не только в жестокости и равнодушии помещиков, но и в наивной вере крестьян в своего мудрого барина.
Произведение состоит из пяти частей. В первых трех описаны типичные для крепостничества народные беды. Одинокой старушке требуется материал на починку жилища. Крестьяне пострадали от самовольного захвата их земель соседним помещиком. Крепостная девушка хочет выйти замуж, но не может этого сделать без разрешения хозяина. Во всех ситуациях посредником между крестьянами и барином выступает управляющий, который стремится только к личной выгоде. Он отвергает все просьбы просителей. Горькая ирония автора проявляется в надеждах крестьян на долгожданный приезд барина. Они уверены, что главным их мучителем является управляющий, а хозяин просто ничего не знает об их страданиях. Такое слепое убеждение напоминает народную веру в справедливого царя-батюшку, окруженного злыми советниками. На самом деле ни царю, ни помещикам не было никакого дела до своих крепостных. Их заботило только своевременное получение доходов с имений. Управляющим предоставлялось полное право действовать по своему усмотрению.
Четвертая часть описывает крушение всех крестьянских надежд. Бабушка умерла, соседний помещик собрал богатый урожай с захваченной земли, а жениха забрали в солдаты. Но и все разразившиеся беды не могут уничтожить безграничной веры. Крестьяне лишь гадают, почему «барин все не едет».
В пятой части надежды, наконец-то, сбываются. Крестьяне дождались своего барина, который приезжает… в гробу
Тем не менее объявляется наследник, который уж точно обратит внимание на своих страдающих работников. Но он исчезает так же внезапно, как и появился, опять оставляя крестьян на произвол управляющего
Можно догадаться, что новое поколение будет питать такие же бесплодные надежды по отношению к своему барину.
Стихотворение «Забытая деревня» описывает конкретный случай, но такое явление было повсеместным в России. Большинство помещиков вообще никогда не посещали свои деревни. Крестьянство представлялось им в образе смутной физической силы, которая приносит доход. Естественно, что личная беда отдельного крестьянина не имела никакого значения для хозяина. Крестьяне не понимали этого и продолжали верить в торжество добра и справедливости.
Параметры сералек
Однозначных параметром, по которым девушки отбирались в гарем, не было. Всё зависело от личных предпочтений барина.
Однако чаще всего серальками становились незамужние девицы, не утратившие девичьей чести. Многие помещики считали своей почётной обязанностью лишить их целомудрия, став первым мужчиной в их жизни. Одни питали слабость к совсем юным созданиям, другим нужны были умудрённые опытом особы.
Красота, как относительное понятие, не являлась определяющим фактором для отбора наложниц. Таким образом, становится, очевидно, что попасть в число наложниц могла любая крестьянка вне зависимости от возраста и внешних данных, ведь для барина главное было насытить свою похоть. Хотя бывали исключения, когда дворяне создавали специализированные гаремы, куда отбирали девушек с определёнными параметрами.
Серальки
На Руси девушек, используемых дворянами в качестве сексуальных рабынь, называли серальками. Такое наименование произошло от французского слова «сераль», которым европейцы обозначали восточные гаремы.
В серали помещиков русские красавицы попадали против своей воли, лишь по прихоти хозяина. Каждый «уважающий» себя дворянин XVIII-XIX веков считал неотъемлемым атрибутом своей благородный усадьбы гарем из крепостных девок.
Самым «любвеобильным» аристократом в истории страны считался Виктор Страшинский, который владел 500 «серальками». Он был настоящим чудовищем, которому чужды нормы морали и человечность.
Положение девушек в гаремах было незавидным. Андрей Заболоцкий-Десятовский, занимавшийся от лица государства сбором информации о жизни крепостных крестьян, в своих отчётах отмечал, что помещики не видели ничего предосудительного в своих развратных и насильственных действиях: «Иной помещик заставляет удовлетворять свои скотские побуждения просто силой власти, и, не видя предела, доходит до неистовства, насилуя малолетних детей…».
Домогательства помещиков были столь обычным делом, что некоторые историки выделили их в отдельную категорию повинности под названием «барщина для женщин». Смирившись с подобным раскладом, крепостные оправдывали сексуальные извращения господ принципом: «Должна идти, коли раба».
Насилие над женщинами носило систематический характер. Чаще всего вечером, когда закабалённые жители поместья возвращались с полевых работ, барский слуга подходил к тому или иному двору, в зависимости от «очереди», и уводил дочь или сноху крестьянина к хозяину для плотских ночных утех.
Довольно часто помещики, которые благополучно проживали в городах или даже за границей, периодически наведывались в свои имения исключительно с одной целью – ублажить свои сексуальные желания.
В этом случае все повзрослевшие за время отсутствия барина девочки вносились управляющим в специальный список, а потом по одной, а иногда сразу группой, доставлялись в барскую спальню для гнусных дел.
Насильное растление бесправных крестьянок фактически не считалось преступлением, лишь единичные помещики бывали привлечены к ответственности, совсем не соответствовавшей тяжести их противоправных деяний.
