Мастер на все руки
Евгений Иванович человек творческий, правда об этом он и сам не подозревал, до пенсии…
Вдохновили к изобретательству – внучки. Для них он начал создавать во дворе разные фигуры из дерева, смастерил старинные сани, да такие, что из соседних деревень приезжают с заказами. Но самый главный самодельный экспонат в его музее – пушка! Естественно, из дерева. Ни одна экскурсия не обходится без стрельбы из нее. Хозяин ловко поджигает спичку, бросает в специальное отверстие и ба-бах! Раздается хлопок, появляется дым. Маленькие посетители музея остаются в восторге.
Вырезает их дерева Евгений Николаевич и разные мелкие фигуры: ежики-подставки под ручки, символы года и многое другое. На каждой фигуре обязательно присутствуют его инициалы – БЕН – и национальный зырянский узор. В Ивановке Евгений Николаевич – местная знаменитость, к нему приводят на экскурсию гостей села, каждый год обязательно в музее бывают школьники. Встреча с ним делает гостей не только богаче на знания о прошлом села и района, культуре зырян, но и жизнерадостнее. Хозяин заряжает всех своей энергией и оптимизмом.
Записано от руки
Село Ивановка Михайловского основано в 1883 г. Три семьи — Карпа Петрищенко, Дорофея Мельникова и Георгия Романченко прибыли на неосвоенные земли на пароходе «Одесса» из Черниговской области. Сохранилось семейное предание: ещё раньше трое мужчин добрались на другой конец света ходоками через Сибирь. Нашли подходящее место и поставили камень, чтобы не забыть. Вернулись по морю — с женами, детьми и нехитрым скарбом.
— Приезжали французские журналисты, интересовались историей села, — рассказывает праправнук первого переселенца Александр ПРОТЕРЕБ. — Показал им сохранившийся фундамент первого дома Георгия, полный список первых жителей села, всего 40 семей, земляки первопроходцев, которых из Украины сюда зазвали.
Хронологию событий села восстановила и занесла от руки в тетрадь мать Александра — Зинаида Протереб. Расспрашивая старожилов, проведя большую поисковую работу, учительница начальных классов оставила потомкам уникальный документ.
— Давали наделы по десятине на каждого члена семьи мужского рода, — листает тетрадь Александр Фёдорович. — Беспроцентную ссуду в кредит на восемь лет. Поначалу выкопали землянки, затем поставили дома из крепкой лиственницы — на долгие годы. В августе 1886 г. здесь построили школу, где я сам учился в 60-е гг. ХХ века, и сегодня там люди живут. В 1888 г. в селе возвели церковь. Интересно, что о происхождении названия села ходят легенды. Мол, здесь жило много Иванов. На самом деле, село назвали в честь святого Иоанна Крестителя.
— Моего прадеда в деревне звали «Юрко», — включается в разговор прямой внук Георгия, учитель истории Василий РОМАНЧЕНКО, которому в этом году исполнится 90 лет. — У прадеда было четверо сыновей, все занимались сельским хозяйством. У них было огромное желание трудиться, иметь свой надел. А во времена моего детства здесь располагались китайские и корейские рисовые плантации. Там мы подрабатывали «помогайками». В 1937 г. азиатов выселили.
При Советском Союзе с. Ивановка оставалось зажиточным. Целых три колхоза организовали: «Ударник», «Сталинец» и им. Кирова. Был пчеловодческий совхоз, мясожировой и промышленный. В 90-е годы всё уничтожили — остались почта, школа, сад и четыре магазина.
— В перестройку все бежали, кто куда, — добавляет Александр Протереб. — Сейчас село потихоньку оживает. Несколько гектаров взяли местные жители — толк будет, хочется верить.
Потомок переселенца говорит, что ему в родной Ивановке не скучно. Работает клуб, сам он посещает хор «Калинушка». Отличная танцевальная группа, две библиотеки. Нужно сельское хозяйство дальше развивать. Пока есть луга чистые, земли плодородные.
Экспонаты из «личного архива»
Много в коллекции Евгения Николаевича и вышедшей из обихода домашний утвари. Посуда, похожая на вазу для цветов, на самом деле крынка для хранения молока. Когда-то такие «бутыли» стояли в шкафах практически каждой ивановской домохозяйки. Их появление стало настоящей «кухонной революцией». До стеклянных крынок еду хранили в глиняных. Как говорят хозяйки, в них молоко дольше не портилось, но мыть такие крынки было делом нелегким, такая посуда, а особенно большие кувшины и крынки, весили прилично. А вот стекло было и легче, и гигиеничнее, и удобнее, сразу видно было, прокисло молоко или нет. Когда-то такие стеклянные крынки были в каждом доме и выпускались массово, а сегодня – музейный экспонат. Вытеснили из кухни такую посуду современные трехлитровые банки.
Еще одна ушедшая кухонная утварь – чугунки. Эту вещь знают многие дети, в основном, благодаря русским народным сказкам и советским мультфильмам, а их папы и мамы помнят, как в детстве бабушка брала ухват и доставала из печи чугунки с вкусной вареной картошкой или другими блюдами. Эта некогда популярная кухонная утварь, между прочим, родом из Китая. Именно они впервые получили чугун, а затем технологию освоили монголы, потом европейцы и так далее. В России археологи находили фрагменты чугунных котлов XIII века.
Многие экспонаты в музее Евгения Болотова принадлежат его родным и односельчанам. Среди уникальных вещей – рубашка из китайского шелка, ее привез отец Евгения Николаевича с Великой Отечественной войны. Рядом хранятся медали папы. А вот напоминание о деде – плетенная корзинка.
Подарили односельчане в музей деревянную детскую кроватку, те малыши, которые в ней спали, уже давно дедушки и бабушки. Есть и прототип современной переноски для младенцев – дореволюционная колыбель, правда, ручки на ней использовались не только по прямому назначению, но и были каркасом для тюли, ей закрывали ребенка от комаров и мошек.
МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА
Руководитель клуба «Родовед» Елена СОБОЛИВСКАЯ:
— Наш регион один из самых молодых в России. Все переселенческие процессы ещё живы в памяти. Но об этом никто в учебниках истории не пишет, а мы этим занимаемся. Человек приходит в лучшем случае с семейной легендой, переданной поколениям, с парочкой документов, мы объясняем, каким путём докопаться до истины. Есть архивы, интернет-источники. И остаются белые страницы. Есть энтузиасты, которые описывают большие территории. К примеру, это Наталья Буковская, раскрывшая в своём труде станичные округа вдоль Уссури. А в Чугуевском районе — нет желающих работать, вот вам и белое пятно. Изучение корней происходит только по желанию в соответствии с интеллектуальными особенностями человека.
Черноземный сюжет
— Как получилось, что вы свою жизнь связали с “Ивановкой”?
— В 1971 году я с “десантом” ЦК ВЛКСМ – молодыми педагогами из России, Белоруссии, Казахстана, Украины – приехал работать в Черноземье. Мне предлагали остаться в Тамбове, но я сказал: поеду в деревню! Председатель колхоза вцепился в меня: давай в Ивановку – мы школу открыли, а учителей нет!
Вышел из поезда в райцентре Уварово – грязь по колено. Встретил меня сотрудник РОНО: куда тебе? Я ему на ноги показываю: туда, где сапоги продают!
В Уварово гостиницы не было, только Дом колхозника, где я оказался единственным постояльцем. В номере стоял тазик, в него капало с потолка. Наутро бригадир повез меня в кузове в Ивановку. Асфальта не было, и 19 км мы ехали четыре с половиной часа. В новой школе, которая только три месяца как открылась, мы пахали от темноты до темноты, сами все красили, лепили пособия.
— Комната-музей Рахманинова в этой школе уже была?
— За три года до моего приезда Тамбовский краеведческий музей сделал в Ивановке, в Доме культуры, фотовыставку о Рахманинове, и когда школу построили, ее перенесли туда.
О Рахманинове я знал давно: сестра очень любила музыку, и это ее любимый композитор.
Попав в Ивановку, я был потрясен: здесь работал Рахманинов, 28 лет жил, но как же так: захотел кто-то спилить дерево – спилил. Захотел навоз вывалить – вывалил. Усадьбу превратили в помойку и пастбище. Я тогда сильно разозлился, собрал старшеклассников, и мы стали гонять скот, запрещали пилить деревья в усадьбе.
— Разве от усадьбы что-нибудь сохранилось?
— Ни строений, ни фундаментов! Со времен Сергея Васильевича остались только два дуба и клен. В 1972 году колхоз при финансовой поддержке Музфонда СССР и Общества охраны памятников истории и культуры (тогда они действительно что-то делали) заложили первый фундамент – флигель.
Тогда первым секретарем Уваровского горкома был Александр Иванович Рябов. Я вез из Москвы от племянницы Рахманинова самовар. Грязь жуткая, идти трудно, а в руках рюкзак с самоваром и книгами. Я разулся, залез на березу и закрепил на верхушке рюкзак. А тут останавливается “уазик”, выходит мужик: “Ты что там делаешь? Я первый секретарь”. – “Ну и что? Я учитель из Ивановки”. – “Что в рюкзаке?” – “Книги и самовар для музея”.
Он меня подвез: “Приходи со своими предложениями по Ивановке”. Я и пришел со своими папками. И в 1978-м в Ивановке появился Дом-музей Рахманинова на правах филиала Тамбовского краеведческого музея. Меня назначили его заведующим.
— Как вы представляли себе концепцию развития музея?
— Я музеем занялся, потому что разозлился: во всем мире знают Рахманинова, а у нас такое происходит! И мне сразу стало везти.
Первой в судьбу Ивановки вмешалась Ирина Константиновна Архипова, благодаря ей появилась асфальтированная дорога и воссоздавалась усадьба, в Ботаническом саду мы с ней подбирали растения для парка. Появились Красная, Кленовая аллеи.
В 1991 году благодаря Юрию Павловичу Рахманинову, внучатому племяннику композитора, началось строительство главного усадебного дома. Он провел в музей газ, заменил линию электропередачи, там тогда стояли гнилые столбы: чуть ветер подует – вся деревня без света.
Многие “культурные деятели” считали, что нет смысла полностью восстанавливать усадьбу. Достаточно поставить таблички: “здесь стоял дом”, “здесь была изба”. С такой концепцией я был не согласен.
Открытие Дома-музея С.В. Рахманинова “Ивановка”. 18 июня 1982 года. Фото: предоставлено музеем-заповедником С. В. Рахманинова “Ивановка”
Ивановская симфония
— В усадьбу теперь приезжают крупнейшие российские музыканты не только играть концерты, но и реально помочь дому Рахманинова.
— Без наших друзей не было бы сегодняшней Ивановки. Николай Львович Луганский уже 20 лет играет здесь благотворительные концерты. На свои деньги он построил гостевой домик, где могут остановиться исполнители, проводит Международный фестиваль имени Рахманинова, занимается с одаренными детьми.
Многие годы с концертами приезжает Сергей Евгеньевич Сенков из Гнесинской академии. Фонд Тимченко приобрел нам концертный рояль Steinway, фонд Образцовой помогает с изданием научной литературы, дисков.
Большой друг Ивановки – Михаил Васильевич Плетнев. Он проводил у нас фестиваль с Российским национальным оркестром, привозил для этого сцену и собственный рояль.
В прошлом году построил за свой счет Летний театр, где может выступать симфонический оркестр. Разместить на ночевку, правда, оркестр пока негде.
— Как при отсутствии инфраструктуры, гостиниц, практически в поле, удалось организовать концертную жизнь?
— Я чрезвычайно признателен приезжающим артистам: никто не спросил ни гонораров, ни денег за дорогу. Все мое напряжение – встретить и проводить, обеспечить питание.
Проживание нам Луганский сделал: гостевой домик на семь человек. А сейчас и вопрос гостиницы решен: все сельхозземли вокруг Ивановки приобрел холдинг “Доминанта”, и нам удалось договориться с его руководством, что они построят гостиницу. К концу следующего года все должно быть сделано.
— Вы говорили, что ваша мечта – создать в Ивановке фестиваль уровня Вербье. Вы еще верите в такую перспективу?
— Мы идем по этому пути. Некоторые идеи Ивановки, кстати, воплощены в Вербье, а что-то мы подсматриваем у них.
В Ивановке ежегодно проводится Сиреневый фестиваль, который в этом году отменен из-за пандемии, как и фестиваль к 95-летию Ирины Архиповой. Надеемся, что в августе все-таки состоится Рахманиновский фестиваль.
В отличие от Вербье, наше музыкальное лето длится не месяц, а с мая по октябрь.
«Помазок» для льна
Все свое музейное богатство Евгений Николаевич расположил во дворе под навесом. У него нет экспозиций и выставок, как у «больших» коллег, но есть душа и тепло, которые чувствуются в каждом экспонате и с лихвой перекрывают масштаб официальных учреждений.
Мелкие предметы хранятся в старинных буфетах, а остальными обвешаны стены, пол и потолок. Его музей можно называть интерактивным, здесь можно трогать руками все и посетителям, особенно маленьким, это очень нравится.
Когда-то местные крестьяне все делали своими руками, в том числе и ткани. Самым популярным сырьем был лен. Но шитье таких нарядов начиналось не с покупки ткани, а с посадки льна. Выращивали и возделывали его для получения волокна. Процесс этот был очень трудоемким. Сначала лен теребли, вытаскивая из земли вместе с корнями. После этого сушили, отделяли волокно от семян и на несколько недель замачивали. А потом снова сушили. К обработке приступали после второй сушки, лен мяли, трепали, чесали – все для того, чтобы отделить волокно от твердой оболочки. И вот тут-то незаменимым помощником была та самая кисть – щёть – ее использовали для чесания льна. Делали щёть тоже сами. Брали свиную щетину, завязывали ее пучком, а другой конец обшивали тканью и заливали варом. Чтобы кисть была красивой и ровной, с другой стороны концы обстригали.
Чтобы вычесывать лен щётью нужна была сноровка. У неопытных чесальщиков результат работы оставлял желать лучшего. Процесс был таким: в одну руку брали льняные волокна, в другую – кисть и начинали расчесывать.
Сегодня лен никто не вычесывает, поэтому о том, для чего нужна такая кисть знают только старожилы. А Евгений Болотов в шутку может почесать щётью головы юных посетителей музея, ребятам нравится.
Тырбыльская история
Я особо горжусь, что принадлежу к роду самых первых поселенцев – основателей моего родного села – братьев Шкаруба. Об основных вехах истории Ивановки знаю многое, и все благодаря участию в краеведческом кружке, который в наше детство работал при местной библиотеке. Под чутким наставничеством библиотекаря и, по совместительству, моей двоюродной бабушки, Любови Никитичны Кривохатко, мы, в то время постоянно пропадавшие в библиотеке, узнавали, откуда приехали первые поселенцы, какие дома из тех времен сохранились до наших дней, чем тогда занимались люди.
Владимир Кириллович Медведев работает над летописью нашей деревни. Его пока неоконченный труд называется «Тырбыльская история». Предлагаю немного в нее окунуться.
«Малоземелье и аграрное перенаселение в западных губерниях России, Украины и Прибалтики способствовало переселению в Сибирь огромного количества переселенцев. В Енисейской губернии была учреждена межевая партия, которая занималась образованием переселенческих участков. В Канском округе с 1894 по 1897 год чинами первой енисейской межевой партии было образовано 143 участка. В том числе Тырбыльский (Тырбыловский) Уринской волости.
Участок начал заселяться сразу, так как расположение его было связано со строительством Сибирской железной дороги. Требовалось много рабочих. Вместо одного селения, которому было выбрано название деревня Тырбыльская, образовалось три поселения: поселок Тырбыльский — при станции, деревня Ивановская и деревня Спасская.
Ивановка и Спасовка образовались в центре участка, разделяла деревни железная дорога и разъезд 2218 версты. Эти две деревни имели хорошее водоснабжение — рядом речка и большое количество родников. Чего не скажешь о поселке Тырбыльском.
Наверное, Ивановка и Спасовка могли стать одним селением, но переустройство и упразднение участка железной дороги в 1911 году, не дали осуществиться этому проекту.
Первое переселенческое свидетельство, хранящееся в деле краевого архива, выдано Тимофею Ивановичу Шкаруба, его и считают первым жителем Ивановки, но заимка Матвея Ушакова была задолго до образования переселенческого участка.
За десять лет участок был практически заселен. В Ивановке поселились семьи: Шкаруба, Дайнеко, Гробовы, Кузера, Подгаецкие, Поддубные, Мирошниковы, Дмитриенко, Будниковы, Екимцовы, Студенок, Ковалевы, Медведевы, Макаренко, Иртюга, Третьяковы, Хрюнины, Солодовниковы, Замышевские, Кротовы, Ковалевы, Гробовы, Клыпута, Дайниченка, Кривоносовы, Осиновы, Шинкаренко, Хатимченко, Рожковы. В основном это были выходцы и Новозыбковского уезда Черниговской губернии. В настоящее время это Злынковский и Новозыбковский районы Брянской области. В Спасовку переселились: Гребенниковы, Шупиковы, Мелеховы, Глушковы, Мазун, Шаго, Заболотские, Ляшенко (Ляшко), Ласых, Новаковы (Новак), Гнусковы, Сидоренко, Якименко (Акименко), Исайчевы, Сябровы, Дацковы, Атрошенко. Большая часть переселенцев была из Полтавской губернии, Пирятинского, Константиноградского и Переяславского уездов. Совсем немного семей из Новозыбковского и Борзенского уездов Черниговской губернии. Железнодорожный поселок Тырбыльский был заселен выходцами из Полтавской и Черниговской губернии и был малочисленным.
Позже некоторые переселенцы вернулись обратно, среди них Петр (старший) Иртюга-Дмитренко, Сибирь ему не понравилась из-за комаров и мошкары. Некоторые жители по вербовке выезжали в Бразилию. Выехала семья Лобченко, Будниковых, Дмитриенко Леонтия, прямо на параходе у них родилась дочь Лукерья. Выехал и Дайнеко Яков по прозвищу «Халявка», жил он на Малиновке напротив дома моего деда и отца. Потом когда возвратился, моему отцу, будучи мальчишкой, приходилось слушать рассказы о Бразилии».
В неведомых краях
— Мой дед Еремей Аникеевич Борщ прибыл в Приморье из Черниговской губернии с женой и тремя сыновьями в 1900 г., — рассказывает известный в крае эксперт по миграционным вопросам Сергей ПУШКАРЁВ. — Давали им по сто десятин земли (109,0 га), это — большие площади. Земля — главный магнит, который манил сюда моих предков, безземельных крестьян из восточной Украины, где у них было всего 0,5 десятины земли.
Обосновалась семья Еремея Борща в волостном с. Осиновка, где жили люди разных национальностей. Приусадебный участок составлял не менее двух га, а основной земельный надел находился в нескольких км от села, где имелся временный дом — «заимка». Ехали туда работать на лошадях, на выходные дни возвращались домой. Со временем сыновья прадеда обзаводились семьями, но землю не делили и обрабатывали совместно.
— Они зерно выращивали, разводили крупный рогатый скот, овец, гусей — всё характерное для крепкой крестьянской семьи, — продолжает Сергей Пушкарёв. — Выручало, что все вопросы по сбыту решало государство. Немаловажная проблема для первых поселенцев — то, что местные земли и климат не способствовали применению привезённых с собою посадочного материала и агрономии, но вскоре они переняли технологии у китайцев и корейцев, быстро приспособились.
Хорошо жили те, что трудились в поте лица и в первые годы советской власти. Когда наступила эра коллективизации, матери Сергея Григорьевича удалось удержаться на плаву, она вместе с другими раскулаченными начала строить колхоз. Многих выслали в район реки Шилки, на север Амура, но и там не пропали крепкие крестьяне.
— Государственная политика переселения была успешной, — считает собеседник. — Землю давали в бесплатное пользование, освобождали от налоговых податей, на десять лет — от призыва в армию. Сюда ехали люди с жилкой первопроходца, способного и готового на всё. Благодаря этим авантюристам, в хорошем смысле слова, и появились настоящие дальневосточники. Для них Приморье стало второй родиной, как и для детей и внуков. Мудрой, кадровой политике тех лет современной власти нужно поучиться.
Не всё так гладко было с переселением крестьян из Украины. Приморская краевая библиотека им. Горького на своём сайте открыла замечательный и полезный проект: «Переселенческий пункт». Поражают воспоминания врача, путешественника, писателя Александра Елисеева, который сопровождал переселенцев на пароходе. Люди гибли в пути от зноя и болезней.
«Переселенцы перевозились за казённый счет, — написал Елисеев. — Во-первых, никто не считался с условиями перевоза, а, во-вторых, сами люди были так кошмарно нищи, что, стронувшиеся с родных мест, они были готовы на любые жертвы, на любые лишения, только бы найти на земле уголок, где сытно. Надежда — это единственное, что они имели. Надежда на лучшую жизнь, пусть где-то там, в неведомых краях».
— Абсолютно нелюдимую часть суши они превратили в полноценный регион империи, с деревнями, городами, разнообразными видами хозяйственно-экономической деятельности, — считает директор приморского музея им. Арсеньева Виктор ШАЛАЙ. — Обычные крестьяне из украинских губерний преодолевали огромные расстояния, следуя за мечтой. Пароходом из Одессы через Суэцкий канал, Тихий океан. Это история формирования дальневосточного менталитета. Дальневосточник дорог не боится и воспринимает расстояния несколько иначе, чем человек западный. Тема фундаментальна для понимания специфики Приморья.
Истории переселения в край посвящены две постоянных экспозиции музея Арсеньева «Время дороги» и «Время дома». Как уверяют организаторы, каждый посетитель в этом зале сможет представить себя на месте трудолюбивого человека, который принимает решение всей жизни. Ведь «земли, сколько хочешь и барина нет».
— Один было агроном, второй мукомол, третий скотовод, — добавляет Виктор Шалай. — Они ехали сюда навсегда, жили так, чтобы создать хорошие условия детям
Это важно понимать тем, кто получает землю сегодня. Либо ты разделяешь интересы развития государства, либо не понимаешь, что с этим гектаром делать
Первые переселенцы жили долгосрочно. В этом не было ни пафоса, ни лукавства
Если на это обстоятельство обратить внимание сегодня..